Страх, страхи и дураки

Страх, страхи и дураки

Страх, страхи и дураки

Все мы испытывали это сильнейшее чувство неоднократно. Довольно интересное для нас чувство, являющееся истоком многих событий корпоративной жизни. Именно страх часто выступает движущей силой, стимулом поступков людей, и как следствие, именно страх определяет поведение некоторых представителей нашего вида. И именно страх является основной строительной материей для внутренней атмосферы некоторых организаций. О страхе упоминалось в этой книге не один раз и по самым разнообразным поводам, однако пришло время внести ясность в определение этого сильнейшего нашего чувства.

Биохимические реакции, вызванные страхом, протекают в нашем организме по единому для всех алгоритму: выброс адреналина, учащение сердцебиения, повышение давления, насыщение крови кислородом, расширение зрачков и расслабление мышц кишечника. Лишь встретившись с нашим «я», всецело в него проникнув, полностью его окутав, страх, видоизменившись, превращается в наши поступки (действие, бездействие), нашу ответную реакцию на его атаку (хм, нашу способность вовремя сжать мышцы сфинктера).

Чувство страха присуще всем. Разница лишь в том, как это чувство мы переживаем, как оно на нас влияет и как, исходя из этого, мы к нему относимся. Собственно, наше отношение к страху, его влияние на наше поведение представляет собой два типовых варианта. Предлагаю вам самим определить, к каким группам людей, упомянутым в главе 2, отнести эти два варианта.

Ни для кого не секрет, что страх посещает даже самые отважные сердца. Выражение «ему неведом страх» лишь крылатая фраза, не отражающая реального положения вещей и употребляемая, как правило, теми, чья жизнь соткана из страха, точнее, из множества разнообразных страхов, каждый из которых в отдельности не имеет ничего общего с истинным Страхом. Страх ведом всем, этот базовый инстинкт присущ каждому без исключений, а ошибочное выражение «ему неведом страх» появилось в результате наших многовековых наблюдений за ответной реакцией людей, их поведением после воздействия страха. Некоторые из нас продолжают действовать, сообразуясь со своими целями, как ни в чем не бывало, несмотря на агрессивное воздействие страха. Такое поведение людей и дает нам повод говорить о том, что «им неведом страх». На самом деле страх они испытывают, только он не влияет на их поведение и поступки, они нейтрализуют его воздействие (надеюсь, не надо напоминать, что в нас сопротивляется страху и управляет им?). Более того, они используют страх, играют с ним, наслаждаются им.

Отчего же мы так не любим страх, даже истинный Страх? Отчего мы так его стыдимся, так его прячем? Ведь среди нас есть те, кто открыто признает, что ему бывает страшно. Почему не все признаются в своем страхе? Может, потому, что они способны этот страх подчинить своей воле? Тогда откуда берется вся эта нелюбовь к страху? Чем она вызвана? Может, недвусмысленным определением трусости? Трус — это человек, не способный справиться с чувством страха. Заметьте, не «человек, испытывающий чувство страха». Понимаете разницу? Так чего мы стыдимся — страха или своей неспособности с ним справиться? Что на самом деле мы скрываем — наличие страха или отсутствие воли? Истинная причина сокрытия страха — это страх. Точнее, страхи: страх правды, ясности, или проще — трусость.

Вот так нормальное, естественное, рефлекторное чувство страха (такое же, как дыхание, сердцебиение, потовыделение, «гусиная кожа» от холода и т. д.) превратилось во что-то постыдное, мерзкое и неприятное. Произошло это по воле людей определенной породы и не без помощи страха, обладающего отличительным признаком — липкостью (аналогично липкости Жалости).

Мы испытываем стыд и неловкость даже тогда, когда совершенно ясно осознаем, что определенные люди в прямом смысле играют и наслаждаются страхом. Наверное поэтому мы назвали определенные виды спорта и занятий экстремальными, а людей, которые ими увлекаются, — экстремалами или адреналинщиками. Хм, наука тоже подсуетилась со своей «адреналиновой зависимостью». Глубоко убежден в том, что те самые экстремалы и адреналинщики были бы совсем не против, если б их называли страхолюбами или страхоборцами; по-моему, это более точное определение. Однако те, кто давал название этим людям, рассуждал «здраво» и «логично», то есть научно. Ведь если есть страхолюбы и страхоборцы, то тогда кто все остальные? Простая логика приводит к совсем нелицеприятному определению «остальных», не так ли? А экстремалы записывают страхолюбов в отдельную касту, и согласитесь, в таком виде нам как-то легче воспринимать информацию о них: где-то есть кучка людей, которые зависимы от адреналина, занимаются ерундой с риском для жизни, в общем, ненормальные они в отличие от всех нас. Иначе говоря, не мы зависимы от страха, а они зависимы от адреналина.

В реальной корпоративной жизни аналогичное поведение не редкость; я имею в виду раздачу ярлыков. Вспоминайте! Самый известный и распространенный из этих ярлыков — «дурак». Именно «дуракам» прямо в лицо говорят: «Чего ты этим добьешься?», «Зачем тебе это нужно?», «Тебе что, делать больше нечего?», «Тебе что, больше всех надо?». Ну и наконец, апогей нашей «искренности» и благоразумия: «Дурак! Тебя же уволят!» Заметьте, без «Дурак!» это выражение и не произнесешь.

Есть и оборотная сторона медали: это то, что «дуракам» говорят в спину, что о них говорят за глаза, точнее шипят. Что заставляет нас образумливать «дурака»? Не страх ли перед волнением болотной глади? А что движет нами, когда мы шипим ему в спину «Самый умный, что ли? Ишь ты, выперся!»? Это случайно не страх «А вдруг у него получится, вдруг это сработает?». Ведь если «получится» и «сработает», то у него. А где же в это время буду я и, самое главное, где и с чем я окажусь после? Риск. Опасность! Страх. Ах ты, Дурак!

А ведь есть и те, про кого мы вроде как и хотим сказать «дурак», но наблюдательный коллега останавливает нас многозначительным: «Не-ет, он не дурак. Он далеко-о не дурак!..»

Есть и еще один повод, по которому в нашей речи всплывает это замечательное слово «дурак». Правда, как правило, в этом случае мы не произносим это слово вслух, мы проговариваем его про себя или шепотом в приватной беседе с товарищем. Происходит это тогда, когда наше неокрепшее сознание встречается с мыслями (замыслами) некоторых из нас; мы вдруг узнаем о взглядах, планах действий, видении кого-то из коллег. Если быть точнее, то о реально существующем положении дел в нашей организации мы и сами все досконально знаем. «Дурак» у нас непроизвольно вырывается тогда, когда мы видим в глазах коллеги неподдельные Желание и Веру в то, что эти планы можно реализовать; вот здесь, уже с некоторой снисходительностью и жалостью, мы и произносим буквально следующее: «Вот дурачок!..»

Вспомнили? Странные они какие-то, эти чудаковатые дураки, не правда ли? А ведь то, что они думают, планируют и хотят реализовать, глупостью не назовешь — по идее, они правильно думают! Ведь Глупость надевает свои покрывала на их планы только оттого, что, соразмерив их цель с препятствиями, мы неизменно получаем стандартную картинку — «Давид и Голиаф». Опять причуды нашего восприятия! Или это прозаичная мудрость «Умный в гору не пойдет — умный гору обойдет»? Или, быть может, это более приземленное «А водичка-то в ванночке теплая! Чего дергаться?»? А может, это простое малодушие? Или все-таки это страх, такой мелкий и глубоко сидящий и оттого такой едва заметный? (Если я с ним, как я буду выглядеть в глазах других? Я что, дурак?!) Вам что больше нравится, что выберете?..

Дурак дураку рознь. И согласитесь, без них, «дураков», как-то спокойней. Хм, спокойно! В больнице — «приемный покой». На кладбище — «Здесь покоится…». В церкви ставим свечку за упокой. Молитва — «Да упокоится его душа с миром!». На похоронах — «Покойся с миром»! Мертвец — покойник. А кто-нибудь из вас видел бушующее болото? Согласитесь тогда и с тем, что на болоте тоже спокойно. Больше никто не лезет к вам со своими «дурацкими» идеями? Вам всё так же хорошо и спокойно? Тогда да пребудет с вами покой!..

Странно, как следствие изменяет наше представление о причине. Думаю, здесь и сейчас, в стороне от постороннего взгляда, каждый из нас сможет наконец взглянуть страху прямо в глаза. Памятуя о том, что страх — это обыкновенный инстинкт, нам остается лишь зафиксировать его воздействие на наше поведение и вызываемые им ощущения.

Кто-то, невзирая на мнение толпы, ее трусливо-пренебрежительное отношение к страху, с теплом и трепетом относится ко всему, что способно вызывать это нелицеприятное чувство, то есть к опасности. Собственно, поэтому и сам страх, вызванный опасностью, является для них желанным. Судите сами.

Молниеносный выброс адреналина, его количество превосходит аналогичные выбросы, случающиеся по любым другим причинам. Ни с чем не сравнимая мобилизация физической мощи, запредельный мышечный тонус; эта мышечная мощь и тонус передаются даже кончикам наших вздыбленных волос.

Этот отчетливый и глухой рокот «мотора», отдающийся в каждой клетке, задающий ей четкую ритмичность движения; именно в эти мгновения рокот нашего «мотора» более всего походит на рокот старого доброго V8.

Бушующий поток адреналина, начисто отмывающий наше сознание от шелухи обыденности; именно в эти мгновения наше сознание обретает первозданную (детскую) и недосягаемую в обычной ситуации Чистоту и Ясность.

Невероятная асимметричность нашей системы физического восприятия окружающей среды; именно в эти мгновения наша нервная система оголяется, выдавая на-гора недосягаемую в обычной ситуации чувствительность (обоняние, осязание, зрение, слух, реакция), с одной стороны. С другой стороны, мощнейшая блокировка любых других ощущений (боль, волнение, дрожь и т. д.), мешающих истинному восприятию окружающей среды, выверенным действиям и движениям.

Весь этот невероятный набор невероятных способностей и, самое главное, возможностей — в одно мгновение, в одном месте, в одном человеке, в полном распоряжении одной воли! Заметьте, все это нам дает Страх! Это тот единственный случай, когда всей своей невероятной мощью мы можем управлять с той чувствительной ясностью и легкостью — играючи. Этот невероятный набор — энергетический эликсир жизни, бодрящий и веселящий «коктейль Молотова», взрывающий рамки обыденности. Этот мощный и цельный, если хотите, здоровый страх рождается только в естественных условиях, при встрече с опасностью. И сказать, что страхоборцы наслаждаются страхом, — это ничего не сказать. Они им упиваются!

Как думаете, знающие люди, будучи в здравом уме и ясной памяти, могут обойти вниманием полностью им подвластное и оттого столь чудесное чувство страха? Станут они избегать опасности, прятаться от нее, не замечать ее? Или опасность влечет их? Может быть, от этого их нереальные и недостижимые цели вызывают у некоторых из нас неприятие, отторжение и… страх? Может, происходит это потому, что их цели буквально сочатся опасностью? Может, их цели и есть — опасность?..

 

Добавить комментарий